Подкаст: Відтворювати в новому вікні | Скачати (22.6MB) | Репост
Про політичну та економічну ситуацію в Росії, а також про жахливу історію ймовірного отруєння російського опозиціонера Володимира Кара-Мурзи поговоримо з російською громадською активісткою Ольгою Курносовою.
Дмитро Тузов: Ми почнемо з тривожної інформації про стан Володимира Кара-Мурзи — російського публіциста, який знаходиться в реанімації після ймовірного отруєння. Олю, чи є у вас точна інформація про його стан?
Ольга Курносова: Я вчера связывалась с адвокатом Бориса Немцова и Владимира Кара-Мурзы Вадимом Прохоровым, который побывал в больнице. Он сказал, что ситуация очень серьезная, Владимир находится на искусственной вентиляции легких, ему делают гемодиализ.
Дмитро Тузов: Це отруєння?
Ольга Курносова: Врачи пока не понимают, что это. Симптомы такие же, как и были в мае 2015 года, когда сказали, что он якобы принимал антидепрессанты, но сейчас он их не принимает. То есть та причина, о которой говорили, сейчас точно не работает.
Конечно, не хочется вспоминать самые сложные истории отравления, как с Литвиненко, но мы знаем, что самое страшное — это отравление неизвестным ядом, потому что врачи не знают, как с этим бороться.
Наталя Соколенко: Які підстави думати про отруєння?
Ольга Курносова: Он же координатор Фонда Михаила Ходорковского «Открытая Россия». Это одна из немногих организаций, которая продолжает вести активную оппозиционную деятельность в России. Владимир ездил по стране со своим фильмом «Борис Немцов», и показы фильма встречали препоны на своем пути.
Конечно, я не могу говорить, что это приказ — его убрать, но в той ситуации закручивания гаек, в которой находится Россия, когда людей арестовывают просто за то, что они выходят на улицу, ожидать можно всего. Недавно депутат Федоров предложил прогулки приравнять к митингам, то есть пойдешь гулять с друзьями — подай заявку в мэрию своего города.
Недавно депутат российской Думы Федоров предложил прогулки приравнять к митингам, то есть пойдешь гулять с друзьями – подай заявку в мэрию своего города
Дмитро Тузов: Наскільки останнім часом Володимир Кара-Мурза був критичним в своїх виступах відносно режиму Путіна?
Ольга Курносова: Он один из самых ярких критиков режима. Но важны даже не его высказывания, а то, что он был координатором «Открытой России». Сегодняшний режим в России больше всего боится людей, которые готовы что-то делать. Когда просто говорят, еще ничего, а когда выходят на улицы и призывают других людей к деятельному сопротивлению режиму, — это очень сильно волнует власть. Потому что ситуация все равно ухудшается.
Наталя Соколенко: Чи змінюється ставлення російського суспільства до того, що відбувається в Україні? Адже за повідомленнями наших спецслужб, багато росіян гине в нас на Донбасі.
Ольга Курносова: Реакция, конечно, есть, но, как в любом тоталитарном обществе, тех, кто готов реагировать громко, очень немного. Иногда украинцам кажется, что таких почти нет, тем более, что их голос не звучит с экранов телевидения. Но такие люди есть, и они выходят на пикеты. Например, Вера Лаврешина постоянно проводит пикеты в поддержку политузников, в частности, крымскотатарских обвиняемых, Олега Сенцова, Кольченка, Клыха, Карпюка и всех остальных.
Сегодня в России приходит новая волна оппозиционеров
Наталя Соколенко: Що говорять рідні загиблих військових росіян? Чи доводилося вам зустрічати їхню реакцію?
Ольга Курносова: Реакция есть, но ее не слышно. Потому что Кремль в таких ситуациях пытается заткнуть рот деньгами и ставит ультиматумы — если люди молчат, то им дают квартиры, денежную компенсацию и т. д. И людей, которые хотят получить эту компенсацию, больше, чем тех, которые готовы говорить, несмотря ни на что.
Дмитро Тузов: Чим можна пояснити те, що відбувається на сході? Без санкції Москви таке загострення можливе?
Ольга Курносова: Нет, конечно. На мой взгляд, это попытка проверить украинские ВСУ на прочность. Когда противостояние находится в затяжной фазе, все немного расслабляются. И сейчас они проверяют, готовы ли ВСУ реагировать.
В Америке поменялась администрация, но она еще не сформировала свое отношение к конфликту, она еще, возможно, не так жестко формулирует свою позицию, как формулировала предыдущая администрация. Поэтому Россия всегда пытается проверять — а вдруг прокатит.
Ведь что говорили российские СМИ? Они говорили, что эскалацию начал Порошенко. Но для чего? Ему нужно было обострение, чтобы побыстрее уехать от Меркель из Германии, где он прибывал с визитом, потому что у него там что-то не срослось. Эту логику можно понять?
Есть такая интересная группа, которая называет себя «Новая оппозиция», есть движение «14%», которое все время устраивает пикеты в поддержку Украины
Дмитро Тузов: Аналітики припускають, що Путін цим загостренням перевіряє реакцію нової адміністрації США.
Ольга Курносова: Да, я тоже так думаю. Это же случилось сразу после разговора Трампа с Путиным. Они немного коснулись темы Украины, поняли, что Трамп в ней не особо разбирается, и решили проверить — сойдет им с рук эскалация или нет.
Наталя Соколенко: Чи визрівають в російському політикумі сили, які мають іншу думку стосовно подій, які відбуваються в Україні? І що думає з приводу України пан Навальний?
Ольга Курносова: Что касается Навального, то этот тот случай, когда лучше жевать, чем говорить. Ситуация в Украине — точно не конек Алексея Анатольевича.
Сегодня в России приходит новая волна оппозиционеров. Потому что те люди, которые стояли на Болотной площади и на Сахарова, немного потеряли доверие рядовых активистов. Ведь сейчас такое тяжелое время, волна протестов продолжается, особенно в отношении российской агрессии в Украине, а эти лидеры общественного мнения не всегда готовы жестко высказываться по этому поводу. Поэтому созревают новые люди.
Есть такая интересная группа, которая называет себя «Новая оппозиция», есть движение «14%», которое все время устраивает пикеты в поддержку Украины. Поэтому я считаю, что ситуация постепенно начинает меняться. Но ребятам очень тяжело, ведь нет средств массовой информации. Во время Майдана в Украине все-таки были оппозиционные фракции в Верховной Раде, были СМИ, которые показывали иную точку зрения. В России же отличной точки зрения в СМИ от той, которой придерживаются в Кремле, нет.
И даже те оппозиционные СМИ, такие как «Эхо Москвы» или «Дождь», высказывают свои взгляды все равно по договоренности с Кремлем. Там не услышишь четкой позиции по Крыму или по поводу российской агрессии в Украине.
Я часто говорю, что друзья Украины есть не только в Европарламенте, их много в России
Дмитро Тузов: Какая ситуация нынче в России? Вы же общаетесь с аналитиками и экономистами, которые могут спрогнозировать, что будет дальше.
Ольга Курносова: Есть несколько моментов, с которыми, на мой взгляд, можно работать. Во-первых, ухудшается экономическая ситуация. Не только санкции дают о себе знать, но и не может бесконечно продолжаться то тотальное воровство, которое происходит в стране.
Недавно подняли пенсионный возраст — до 63 лет для женщин и до 65 лет для мужчин.
Также не нужно забывать о расколе элиты. Возьмем хотя бы случай, когда во взломе почты Суркова обвинили ни много ни мало руководителя компьютерного направления ФСБ. То есть они курировали хакеров и перекурировали. Это серьезный признак того, что существует раскол элиты.
И если в России будут происходить изменения не революционным, а эволюционным путем, то это все же лучше для Украины. Потому что у нас общие границы, и условное расползание «Д/ЛНР» на половину территории России счастья Украине точно не принесет.
В России есть те люди, которые изо дня в день говорят о том, что в Украина переживает российскую агрессию. Только вместе с этими людьми мы сможем эту ситуацию переменить
Дмитро Тузов: Чи вважаєте, що в Росії все може відбутися несподівано?
Ольга Курносова: Возможно, и этому есть примеры. Хотя бы история с передачей Исаакиевского собора Православной церкви, и те протесты, которые по этому поводу происходят в Петербурге. Не думаю, что те люди, которые муссируют эту передачу, думали, что против передачи выйдет 5000 людей, тем более, не на согласованную акцию. Это много для сегодняшней России, и для Петербурга, в частности.
Сейчас в Украину приехал из Москвы Борис Маматов, который собирается встречаться с Лутковской. Он как адвокат и правозащитник готов работать по украинским узникам, ездить по российским СИЗО и тюрьмам для того, чтобы понимать, в каком состоянии они находятся
Дмитро Тузов: Ми зараз не маємо можливості дістатися до українських в’язнів, які перебувають в Росії і Криму. Як ви вважаєте, чи могли б російські правозахисники активніше намагатись зустрічатися з ними, принаймні, щоб отримати інформацію, в якому стані зараз перебувають громадяни України в російських в’язницях?
Ольга Курносова: Конечно, могли бы. В прошлом году умер Владимир Шрейдлер, который был представителем омбудсмена Украины Валерии Лутковской в России. Он занимался этими делами. Сейчас в Украину приехал из Москвы Борис Маматов, который собирается встречаться с Лутковской и говорить об этой ситуации. В частности, о том, что он как адвокат и правозащитник готов работать по украинским узникам, ездить по СИЗО и тюрьмам для того, чтобы понимать, в каком состоянии они находятся.
Я часто говорю, что друзья Украины есть не только в Европарламенте, их много в России. Об этом нужно все время помнить. Очень часто я читаю в Интернете, как украинцы пишут, что ненавидят россиян, и никогда не простят войны. Но мы все тоже разные, и есть те люди, которые изо дня в день говорят о том, что Украина переживает российскую агрессию. Только вместе с этими людьми мы сможем эту ситуацию переменить.
Be the first to comment on "Хто з нових російських політиків підтримує Україну?"