Цього року Інститут національної пам’яті ініціював скасування вихідного дня на 8 березня, але зробити цього не вдалося. Чому подібні ініціативи викликають у суспільства спротив і як трансформується сприйняття 8 березня у суспільній свідомості запитуємо у голова ГО “Інсайд”, співорганізаторкою феміністичного мітингу у Києві Олени Шевченко.
Олена Шевченко: Вчера мы дискутировали об инициативе Вятровича. Одно из его предложений в законопроекте – это отмена 8 марта и 1 мая, как коммунистических праздников. После этой инициативы появилась большая дискуссия. Многие говорили, что 8 марта – это не праздник, это День борьбы женщин за свои права, Международный день солидарности в борьбе за права.
Позже Вятрович начал писать у себя в Facebook что-то типа «я не имел в виду то, что я имел в виду, не отмена дня борьбы, а отмена значения этого дня в смысле праздник весны и цветочков». Нам удалось сместить акценты и повлиять на него.
Павлюковський Євген: Тобто 8 березня – це не день, коли треба дарувати квіти, а це день, коли жінки мають згадувати про права?
Олена Шевченко: Так было изначально. Это исторический день. Его праздновали ещё до коммунистической эры. К сожалению, в коммунистическую эпоху он приобрел другой смысл. На это были причины. Вы понимаете, что власть СССР дала права женщинам, преследуя свои цели – чтоб женщины строили коммунизм. При этом на женщинах оставалась нагрузка домашнего труда. Никакой свободы слова, свободы самовыражения не было в СССР. Потому сместились акценты – нужно было праздновать День женщин. Каких? После второй мировой войны акцент сместился, ведь был демографический кризис. Женщина должна была рожать, быть инкубатором.
Таким образом, трансформировался смысл – женщина – хранительница очага, женщина – мать. Ведь, 8 марта превратился фактически в праздник женщины-матери. Изначально смысл иной.В других странах 8 марта сохранилось, как День борьбы женщин за свои права, ведь равенства нет до сих пор.
Євген Павлюковський: Ті, хто виступають проти цього дня кажуть, що історія свята починається у 1907 рік. Тоді Клара Цеткін і Роза Люксембург вивели на вулиці повій. Наче, саме через це принципово обрати інший день, для дня рівності.
Олена Шевченко: Нет, это не только о том, что на улиц вывели секс-работниц. Женщины вышли бороться за хлеб и мир. Изначально был такой слоган. Женщины боролись за рабочие права, ведь женщинам платили гораздо меньше.
Конечно, даже секс-работницы вышли требовать защиты своих прав. Их унижали не только клиенты, но и правоохранительные органы. Это продолжается и сейчас. Надо об этом говорить.
Євген Павлюковський: Як ви думаєте, у суспільній свідомості 8 березня – це свято жінок, боротьби за права чи просто черговий вихідний день?
Олена Шевченко: Для большинства людей в Украине это просто выходной или день женственности и непонятно чего ещё. Все как зомби идут покупать цветы, конфетки. Это происходит раз в году. Смысл этого абсурден. Раз в году я иду кого-то поздравлять с тем, что он женщина. Возмущению нет предела.
Если мы хотим делать друг другу подарки, то мы можем делать это каждый день. Восьмое марта существует, чтобы говорить о тех проблемах, которые существуют у женщин.
Да, наверное, выходной день стоит оставить.Мы не сможем быстро трансформировать смысл праздника. Если отменят выходной, то будет рабочий день и сколько людей сможет выйти на улицу? Многие работают с 9 до 18. Многие по 12 часов в сутки. Отпрашиваться на марш у начальника будет сложно.
Євген Павлюковський: Як зробити так, щоб за 8 березня не тягнувся комуністичний шлейф.
Олена Шевченко: Это комплексный вопрос. Стоит перестать бороться с ветряными мельницами и ведьмами. Мы считаем, что коммунизм – это зло. Да, я тоже думаю, что коммунизм – это репрессии. Коммунисты репрессировали политических заключенных, но сейчас происходит похожий процесс. Хотят запретить все, что было связано с СССР. Мне это напоминает процесс репрессий. Мы не может бездумно все отметать.
Есть в коммунизме и хорошие вещи. К примеру, социализм говорит о равенстве: должна быть равная оплата за равный труд, должны быть одинаково защищены права. Мы против этого? Я – нет.
Євген Павлюковський: Чому людям важко відмовитися від цього дня?
Олена Шевченко: Это индивидуально. Когда ты задаешь людям вопросы, то они осознают, что делают это автоматически. Ведь, это прививается со школы – 8 марта и 23 февраля.
Каким образом день защитника советской армии трансформировался в день всех мальчиков? В этом проблема – надо объяснять смысл. Это нужно делать системно, начиная со школы.
Євген Павлюковський: Якщо 8 березня заборонити і перенести на іншу дату?
Олена Шевченко: Этот вариант возможен, так было с 23 февраля. Мы не празднуем, но где-то кого-то поздравляют.
Есть «День захисника вітчизни» 14 октября и, почему-то, с ним поздравляют исключительно мужчин. А что, женщин в армии нет? Эта генденрная сегрегация никуда не ушла.
Ничего не делается на государственном уровне, чтоб бороться с этими стереотипами.
Євген Павлюковський: А що має робити держава? 23 лютого відмінили, бо це святкування окупаційних військових.
Олена Шевченко: Тут другая ситуация. Государство скорее даже заинтересовано в том, чтоб этот день оставался в таком ключе. Консерватизм в тренде. Консерватизм, национализм, традиционная украинская женщина. К сожалению, ситуацию сложно менять.
Надо начинать с детского сада, школы, университета. Не возможно в США, Европе встретить такого тотального уровня сексизма, как постсоветских странах. Что делает Россия? Она пытается активно и постепенно цензурировать свое общество. Россия говорит о роли женщины на кухне, в роддоме. Украина протестует против этого. У нас война с Россией. Мы говорим о своих ценностях, но мы делаем тоже самое.
Євген Павлюковський: Кому це свято більше потрібно? Чоловіки хочуть раз на рік вітати дружині, чи жінки хочуть радіти святу весни і краси?
Олена Шевченко: И тем и другим. Мы все выросли в этой системе. Я тоже не сразу пришла к этому. Я тоже в детстве рисовала картинки для мамы и бабушки. Я не знала зачем, я делала это, ведь все так делают. Все идут и покупают цветы. Они даже не думают, зачем и почему один раз в год.
«О! Я ей сегодня принесу цветы, а она, раз она выходная, приготовит нам вкусный ужин. Посидим, отметим», – думает мужчина. Какой это праздник для женщины, если она опять должна готовить? Люди воспринимают это, как естественный ход вещей, привычка.
Я считаю, что системно – это говорить о гендерном равенстве в школе, детсаде. У нас в образовании об этом не говорят.
Євген Павлюковський: Сьогодні у Києві відбувся мітинг феміністичних сил. Там були провокації. Як ви думаєте, чому агресія перейшла в активну фазу?
Олена Шевченко: Да, были провокации. Нескольких активистов облили зеленкой, было нападение после марша, были угрозы. Националистические силы говорили, что сорвут «этот шабаш», ведь это «не характерно для нашего общества». Марши, 8 марта, феминистки. Тот, кто облил зеленкой, позже пояснил, что для него эта акция – это извращение, чтоб отделить «традиційного українського чоловіка від традиційної української жінки». То есть, он считает, что если мы выходим на марш за эмансипацию, за равные права, то это не характерно украинским традиционным ценностям. А они говорят о том, что место женщины дома, на кухне, в приватной сфере, а мужчина должен быть публичным.
Євген Павлюковський: Які ваші подільші дії?
Олена Шевченко: Мы не можем отдавать наше публичное пространство. Нам нужно выходить и желать это чаще. Если мы не будем этого делать, то они подумают, что мы сдались.
Євген Павлюковський: Переніс цього свята на перше березня, День весни, могло б створити певний компроміс?
Олена Шевченко: Нет. Это плохая идея. День весны как связан с борьбой женщин за свои права? Нет.
